Проводы
Казин Василий, 1941
1 / 8
- Казалось, "Радищева" странно встречали:
- На волны, игравшие с гордой кормой,
- Все громче катился обвалом печали,
- С народом, с повозками, берег крутой.
2 / 8
- Но даже слепая, глухая могла бы
- Душа заприметить, поймать наугад:
- Толпясь с сарафанами, камские бабы
- Тут правили проводов тяжкий обряд.
3 / 8
- То плакали, сбросив объятий нескладность,
- То плакали в мокрых объятьях опять,
- Что скорбной войны беспощадная жадность
- Мужей их навеки собралась отнять.
4 / 8
- Как будто палимы желаньем горячим,
- Чтоб им посочувствовал к пристани путь,
- Протяжным, прощальным, рыдающим плачем
- Старались и берег в их горе втянуть.
5 / 8
- И берег - высокий, красный, в суглинке -
- Взирал, как толпа сарафанная вся
- Бросалась к мужьям и назад, по старинке
- Рвала себе волосы, в даль голося.
6 / 8
- Все ширился пропастью ров расставанья,
- И, пролитых слез не стирая с лица,
- На палубу острое буйство страданья
- Врывалось, стучась пассажирам в сердца.
7 / 8
- И в каждом взрывалась страшная жалость,
- Но как ее ни были взрывы страшны,
- Она виновато, беспомощно жалась
- К сознанию твердого долга страны.
8 / 8
- Хоть каждая к сердцу была ей кровинка,
- Страна приказала: - Все муки узнай,
- Жизни лишись,
- Но нет, и суглинка,
- Вот эту немудрость,
- Врагу не отдай!