Памирские заметки
Казакова Римма
3 / 22
- Есть сходного много на свете,
- и я домоседу не вру:
- те земли — почти что как эти,
- похожа гора на гору.
4 / 22
- Облазила, может, полмира,
- смешавши «туда» и «сюда»...
- Но круглые горы Памира
- не спутать ни с чем никогда.
5 / 22
- Взирала залетная пташка:
- их склон, освеженный весной,
- как грудь материнская, тяжко
- себя возвышал надо мной.
6 / 22
- Так страшно и так незнакомо
- дорога вилась в никуда...
- Но было здесь что-то от дома,
- от теплого духа гнезда.
7 / 22
- Попутчик, заезжий молодчик,
- увидел дома среди гор
- и голову долго морочил
- подруге моей, Гулрухсор.
8 / 22
- Расспрашивал длинно, подробно
- к прославленной ГЭС по пути.
- «Так жить,— говорил,— неудобно,
- по-птичьи, на небе почти...»
9 / 22
- Гортанно и высокогорно
- слетали слова с языка.
- Таджичка смеялась задорно
- и высокомерно слегка.
10 / 22
- И вдруг — этот взгляд, как кресало.
- Привстала, забыла про смех.
- И
- — Родина!—
- строго сказала,
- ответив на все и за всех.
11 / 22
- 2
- По дороге в Нурек
12 / 22
- Этот страх перед горами —
- как благоговенье в храме.
13 / 22
- Он не страшен, страх высокий.
- В небесах — его истоки.
14 / 22
- Это страх неодолимый
- за себя, за дух долинный.
15 / 22
- Там, внизу, долина скрылась...
- Одолеем ли бескрылость?
16 / 22
- Где орлы парят, как Илы,
- вдруг прибудет странной силы.
17 / 22
- И на мир острей и зорче
- поглядишь — созревший зодчий.
18 / 22
- Донесешь ли до долины
- высоты закон орлиный?
19 / 22
- Этот страх перед горами,
- перед строгими дарами
20 / 22
- высоты, особой меры
- откровения и веры,—
21 / 22
- этот честный страх не страшен,
- небом бережно окрашен,
22 / 22
- разгибающим колени,
- в лучший цвет — преодоленья.