Рыбная лавка
Заболоцкий Николай, 1928
1 / 5
- И вот забыв людей коварство,
- Вступаем мы в иное царство.
2 / 5
- Тут тело розовой севрюги,
- Прекраснейшей из всех севрюг,
- Висело, вытянувши руки,
- Хвостом прицеплено на крюк.
- Под ней кета пылала мясом,
- Угри, подобные колбасам,
- В копченой пышности и лени
- Дымились, подогнув колени,
- И среди них, как желтый клык,
- Сиял на блюде царь-балык.
3 / 5
- О самодержец пышный брюха,
- Кишечный бог и властелин,
- Руководитель тайный духа
- И помыслов архитриклин!
- Хочу тебя! Отдайся мне!
- Дай жрать тебя до самой глотки!
- Мой рот трепещет, весь в огне,
- Кишки дрожат, как готтентотки.
- Желудок, в страсти напряжен,
- Голодный сок струями точит,
- То вытянется, как дракон,
- То вновь сожмется что есть мочи,
- Слюна, клубясь, во рту бормочет,
- И сжаты челюсти вдвойне...
- Хочу тебя! Отдайся мне!
4 / 5
- Повсюду гром консервных банок,
- Ревут сиги, вскочив в ушат.
- Ножи, торчащие из ранок,
- Качаются и дребезжат.
- Горит садок подводным светом,
- Где за стеклянною стеной
- Плывут лещи, объяты бредом,
- Галлюцинацией, тоской,
- Сомненьем, ревностью, тревогой...
- И смерть над ними, как торгаш,
- Поводит бронзовой острогой.
5 / 5
- Весы читают «Отче наш»,
- Две гирьки, мирно встав на блюдце,
- Определяют жизни ход,
- И дверь звенит, и рыбы бьются,
- И жабры дышат наоборот.