Пекарня
Заболоцкий Николай, 1928
1 / 4
- В волшебном царстве калачей,
- Где дым струится над пекарней,
- Железный крендель, друг ночей,
- Светил небесных светозарней.
- Внизу под кренделем - содом.
- Там тесто, выскочив из квашен,
- Встает подобьем белых башен
- И рвется в битву напролом.
2 / 4
- Вперед! Настало время боя!
- Ломая тысячи преград,
- Оно ползет, урча и воя,
- И не желает лезть назад.
- Трещат столы, трясутся стены,
- С высоких балок льет вода.
- Но вот, подняв фонарь военный,
- В чугун ударил тамада, -
- И хлебопеки сквозь туман,
- Как будто идолы в тиарах,
- Летят, играя на цимбалах
- Кастрюль неведомый канкан.
3 / 4
- Как изукрашенные стяги,
- Лопаты ходят тяжело,
- И теста ровные корчаги
- Плывут в квадратное жерло.
- И в этой, красной от натуги,
- Пещере всех метаморфоз
- Младенец-хлеб приподнял руки
- И слово стройно произнес.
- И пекарь огненной трубой
- Трубил о нем во мрак ночной.
4 / 4
- А печь, наследника родив
- И стройное поправив чрево,
- Стоит стыдливая, как дева
- С ночною розой на груди.
- И кот, в почетном сидя месте,
- Усталой лапкой рыльце крестит,
- Зловонным хвостиком вертит,
- Потом кувшинчиком сидит.
- Сидит, сидит, и улыбнется,
- И вдруг исчез. Одно болотце
- Осталось в глиняном полу.
- И утро выплыло в углу.