По Печоре
Евтушенко Евгений, 1963
1 / 26
- За ухой, до слез перченной,
- сочиненной в котелке,
- спирт, разбавленный Печорой,
- пили мы на катерке.
2 / 26
- Катерок плясал по волнам
- без гармошки трепака
- и о льды на самом полном
- обдирал себе бока.
3 / 26
- И плясали мысли наши,
- как стаканы на столе,
- то о Даше, то о Маше,
- то о каше на земле.
4 / 26
- Я был вроде и не пьяный,
- ничего не упускал.
- Как олень под снегом ягель,
- под словами суть искал.
5 / 26
- Но в разброде гомонившем
- не добрался я до дна,
- ибо суть и говорившем
- не совсем была ясна.
6 / 26
- Люди все куда-то плыли
- по работе, по судьбе.
- Люди пили. Люди были
- неясны самим себе.
7 / 26
- Оглядел я, вздрогнув, кубрик:
- понимает ли рыбак,
- тот, что мрачно пьет и курит,
- отчего он мрачен так?
8 / 26
- Понимает ли завскладом,
- продовольственный колосс,
- что он спрашивает взглядом
- из-под слипшихся волос?
9 / 26
- Понимает ли, сжимая
- локоть мой, товаровед,—
- что он выяснить желает?
- Понимает или нет?
10 / 26
- Кулаком старпом грохочет.
- Шерсть дымится на груди.
- Ну, а что сказать он хочет —
- разбери его поди.
11 / 26
- Все кричат: предсельсовета,
- из рыбкопа чей-то зам.
- Каждый требует ответа,
- а на что — не знает сам.
12 / 26
- Ах ты, матушка — Россия,
- что ты делаешь со мной?
- То ли все вокруг смурные?
- То ли я один смурной!
13 / 26
- Я — из кубрика на волю,
- но, суденышко креня,
- вопрошаюшие волны
- навалились на меня.
14 / 26
- Вопрошали что-то искры
- из трубы у катерка,
- вопрошали ивы, избы,
- птицы, звери, облака.
15 / 26
- Я прийти в себя пытался,
- и под крики птичьих стай
- я по палубе метался,
- как по льдине горностай.
16 / 26
- А потом увидел ненца.
- Он, как будто на холме,
- восседал надменно, немо,
- словно вечность, на корме.
17 / 26
- Тучи шли над ним, нависнув,
- ветер бил в лицо, свистя,
- ну, а он молчал недвижно —
- тундры мудрое дитя.
18 / 26
- Я застыл, воображая —
- вот кто знает все про нас.
- Но вгляделся — вопрошали
- щелки узенькие глаз.
19 / 26
- «Неужели,— как в тумане
- крикнул я сквозь рев и гик,—
- все себя не понимают,
- и тем более — других?»
20 / 26
- Мои щеки повлажнели.
- Вихорь брызг меня шатал.
- «Неужели? Неужели?
- Неужели?» — я шептал.
21 / 26
- «Может быть, я мыслю грубо?
- Может быть, я слеп и глух?
- Может, все не так уж глупо —
- просто сам я мал и глуп?»
22 / 26
- Катерок то погружался,
- то взлетал, седым-седой.
- Грудью к тросам я прижался,
- наклонился над водой.
23 / 26
- «Ты ответь мне, колдовская,
- голубая глубота,
- отчего во мне такая
- горевая глупота?
24 / 26
- Езжу, плаваю, летаю,
- все куда-то тороплюсь,
- книжки умные читаю,
- а умней не становлюсь.
25 / 26
- Может, поиски, метанья —
- не причина тосковать?
- Может, смысл существованья
- в том, чтоб смысл его искать?»
26 / 26
- Ждал я, ждал я в криках чаек,
- но ревела у борта,
- ничего не отвечая,
- голубая глубота.