Муки совести
Евтушенко Евгений, 1966
2 / 12
- Мы живем, умереть не готовясь,
- забываем поэтому стыд,
- но мадонной невидимой совесть
- на любых перекрестках стоит.
3 / 12
- И бредут ее дети и внуки
- при бродяжьей клюке и суме —
- муки совести — странные муки
- на бессовестной к стольким земле.
4 / 12
- От калитки опять до калитки,
- от порога опять на порог
- они странствуют, словно калики,
- у которых за пазухой — бог.
5 / 12
- Не они ли с укором бессмертным
- тусклым ногтем стучали тайком
- в слюдяные окошечки смердов,
- а в хоромы царей — кулаком?
6 / 12
- Не они ли на загнанной тройке
- мчали Пушкина в темень пурги,
- Достоевского гнали в остроги
- и Толстому шептали: «Беги!»
7 / 12
- Палачи понимали прекрасно:
- «Тот, кто мучится,— тот баламут.
- Муки совести — это опасно.
- Выбьем совесть, чтоб не было мук».
8 / 12
- Но как будто набатные звуки,
- сотрясая их кров по ночам,
- муки совести — грозные муки
- проникали к самим палачам.
9 / 12
- Ведь у тех, кто у кривды на страже,
- кто давно потерял свою честь,
- если нету и совести даже —
- муки совести вроде бы есть.
10 / 12
- И покуда на свете на белом,
- где никто не безгрешен, никто,
- в ком-то слышится: «Что я наделал?»
- можно сделать с землей кое-что.
11 / 12
- Я не верю в пророков наитья,
- во второй или в тысячный Рим,
- верю в тихое: «Что вы творите?»,
- верю в горькое: «Что мы творим?»
12 / 12
- И целую вам темные руки
- у безверья на скользком краю,
- муки совести — светлые муки
- за последнюю веру мою.