По дороге на Скирос
Бродский Иосиф, 1967
1 / 4
- Я покидаю город, как Тезей -
- свой Лабиринт, оставив Минотавра
- смердеть, а Ариадну - ворковать
- в объятьях Вакха.
- Вот она, победа!
- Апофеоз подвижничества! Бог
- как раз тогда подстраивает встречу,
- когда мы, в центре завершив дела,
- уже бредем по пустырю с добычей,
- навеки уходя из этих мест,
- чтоб больше никогда не возвращаться.
2 / 4
- В конце концов, убийство есть убийство.
- Долг смертных ополчаться на чудовищ.
- Но кто сказал, что чудища бессмертны?
- И - дабы не могли мы возомнить
- себя отличными от побежденных -
- Бог отнимает всякую награду
- (тайком от глаз ликующей толпы)
- и нам велит молчать. И мы уходим.
3 / 4
- Теперь уже и вправду - навсегда.
- Ведь если может человек вернуться
- на место преступленья, то туда,
- где был унижен, он прийти не сможет.
- И в этом пункте планы Божества
- и наше ощущенье униженья
- настолько абсолютно совпадают,
- что за спиною остаются: ночь,
- смердящий зверь, ликующие толпы,
- дома, огни. И Вакх на пустыре
- милуется в потемках с Ариадной.
4 / 4
- Когда-нибудь придется возвращаться.
- Назад. Домой. К родному очагу.
- И ляжет путь мой через этот город.
- Дай Бог тогда, чтоб не было со мной
- двуострого меча, поскольку город
- обычно начинается для тех,
- кто в нем живет, с центральных площадей
- и башен.
- А для странника - с окраин.