Открытка с тостом
Бродский Иосиф, 1972(?)
2 / 8
- Желание горькое — впрямь!
- свернуть в вологодскую область,
- где ты по колхозным дворам
- шатаешься с правом на обыск.
- Все чаще ночами, с утра
- во мгле, под звездой над дорогой.
- Вокруг старики, детвора,
- глядящие с русской тревогой.
3 / 8
- За хлебом юриста — земель
- за тридевять пустишься: власти
- и — в общем-то — честности хмель
- сильней и устойчивей страсти.
- То судишь, то просто живешь,
- но ордер торчит из кармана.
- Ведь самый длиннейший правеж
- короче любви и романа.
4 / 8
- Из хлева в амбар,— за порог.
- Все избы, как дырки пустые
- под кружевом сельских дорог.
- Шофер посвящен в понятые.
- У замкнутой правды в плену,
- не сводишь с бескрайности глаза,
- лаская родную страну
- покрышками нового ГАЗа.
5 / 8
- Должно быть, при взгляде вперед,
- заметно над Тверью, над Волгой:
- другой вырастает народ
- на службе у бедности долгой.
- Скорей равнодушный к себе,
- чем быстрый и ловкий в работе,
- питающий в частной судьбе
- безжалостность к общей свободе.
6 / 8
- ...За изгородь в поле, за дом,
- за новую русскую ясность,
- бредущую в поле пустом,
- за долгую к ней непричастность.
- Мы — памятник ей, имена
- ее предыстории — значит:
- за эру, в которой она
- как памятник нам замаячит.
7 / 8
- Так вот: хоть я все позабыл,
- как водится: бедра и плечи,
- хоть страсть (но не меньше, чем пыл)
- длинней защитительной речи,
- однако ж из памяти вон,—
- хоть адреса здесь не поставлю,
- но все же дойдет мой поклон,
- куда я его ни направлю.
8 / 8
- За русскую точность, по дну
- пришедшую Леты, должно быть.
- Вернее, за птицу одну,
- что нынче вонзает в нас коготь.
- За то что... остатки гнезда...
- при всей ее ясности строгой...
- горят для нее как звезда...
- Да, да, как звезда над дорогой.