Осень
Баратынский Евгений, 1836-1837
2 / 32
- И вот сентябрь! замедля свой восход,
- Сияньем хладным солнце блещет,
- И луч его в зерцале зыбком вод
- Неверным золотом трепещет.
- Седая мгла виется вкруг холмов;
- Росой затоплены равнины;
- Желтеет сень кудрявая дубов,
- И красен круглый лист осины;
- Умолкли птиц живые голоса,
- Безмолвен лес, беззвучны небеса!
4 / 32
- И вот сентябрь! и вечер года к нам
- Подходит. На поля и горы
- Уже мороз бросает по утрам
- Свои сребристые узоры.
- Пробудится ненастливый Эол;
- Пред ним помчится прах летучий,
- Качаяся, завоет роща, дол
- Покроет лист ее падучий,
- И набегут на небо облака,
- И, потемнев, запенится река.
6 / 32
- Прощай, прощай, сияние небес!
- Прощай, прощай, краса природы!
- Волшебного шептанья полный лес,
- Златочешуйчатые воды!
- Веселый сон минутных летних нег!
- Вот эхо в рощах обнаженных
- Секирою тревожит дровосек,
- И скоро, снегом убеленных,
- Своих дубров и холмов зимний вид
- Застылый ток туманно отразит.
8 / 32
- А между тем досужий селянин
- Плод годовых трудов сбирает;
- Сметав в стога скошенный злак долин,
- С серпом он в поле поспешает.
- Гуляет серп. На сжатых бороздах
- Снопы стоят в копнах блестящих
- Иль тянутся, вдоль жнивы, на возах,
- Под тяжкой ношею скрыпящих,
- И хлебных скирд золотоверхий град
- Подъемлется кругом крестьянских хат.
10 / 32
- Дни сельского, святого торжества!
- Овины весело дымятся,
- И цеп стучит, и с шумом жернова
- Ожившей мельницы крутятся.
- Иди, зима! на строги дни себе
- Припас оратай много блага:
- Отрадное тепло в его избе,
- Хлеб-соль и пенистая брага;
- С семьей своей вкусит он без забот
- Своих трудов благословенный плод!
12 / 32
- А ты, когда вступаешь в осень дней,
- Оратай жизненного поля,
- И пред тобой во благостыне всей
- Является земная доля;
- Когда тебе житейские бразды,
- Труд бытия вознаграждая,
- Готовятся подать свои плоды
- И спеет жатва дорогая,
- И в зернах дум ее сбираешь ты,
- Судеб людских достигнув полноты,—
14 / 32
- Ты так же ли, как земледел, богат?
- И ты, как он, с надеждой сеял;
- И ты, как он, о дальнем дне наград
- Сны позлащенные лелеял...
- Любуйся же, гордись восставшим им!
- Считай свои приобретенья!..
- Увы! к мечтам, страстям, трудам мирским
- Тобой скопленные презренья,
- Язвительный, неотразимый стыд
- Души твоей обманов и обид!
16 / 32
- Твой день взошел, и для тебя ясна
- Вся дерзость юных легковерий;
- Испытана тобою глубина
- Людских безумств и лицемерий.
- Ты, некогда всех увлечений друг,
- Сочувствий пламенный искатель,
- Блистательных туманов царь — и вдруг
- Бесплодных дебрей созерцатель,
- Один с тоской, которой смертный стон
- Едва твоей гордыней задушен.
18 / 32
- Но если бы негодованья крик,
- Но если б вопль тоски великой
- Из глубины сердечныя возник
- Вполне торжественный и дикой,—
- Костями бы среди своих забав
- Содроглась ветреная младость,
- Играющий младенец, зарыдав,
- Игрушку б выронил, и радость
- Покинула б чело его навек,
- И заживо б в нем умер человек!
20 / 32
- Зови ж теперь на праздник честный мир!
- Спеши, хозяин тороватый!
- Проси, сажай гостей своих за пир
- Затейливый, замысловатый!
- Что лакомству пророчит он утех!
- Каким разнообразьем брашен
- Блистает он!.. Но вкус один во всех,
- И, как могила, людям страшен;
- Садись один и тризну соверши
- По радостям земным твоей души!
22 / 32
- Какое же потом в груди твоей
- Ни водворится озаренье,
- Чем дум и чувств ни разрешится в ней
- Последнее вихревращенье —
- Пусть в торжестве насмешливом своем
- Ум бесполезный сердца трепет
- Угомонит и тщетных жалоб в нем
- Удушит запоздалый лепет,
- И примешь ты, как лучший жизни клад,
- Дар опыта, мертвящий душу хлад.
24 / 32
- Иль, отряхнув видения земли
- Порывом скорби животворной,
- Ее предел завидя невдали,
- Цветущий брег за мглою черной,
- Возмездий край, благовестящим снам
- Доверясь чувством обновленным,
- И бытия мятежным голосам,
- В великом гимне примиренным,
- Внимающий, как арфам, коих строй
- Превыспренний не понят был тобой,—
26 / 32
- Пред промыслом оправданным ты ниц
- Падешь с признательным смиреньем,
- С надеждою, не видящей границ,
- И утоленным разуменьем,—
- Знай, внутренней своей вовеки ты
- Не передашь земному звуку
- И легких чад житейской суеты
- Не посвятишь в свою науку;
- Знай, горняя иль дольная, она
- Нам на земле не для земли дана.
28 / 32
- Вот буйственно несется ураган,
- И лес подъемлет говор шумный,
- И пенится, и ходит океан,
- И в берег бьет волной безумной;
- Так иногда толпы ленивый ум
- Из усыпления выводит
- Глас, пошлый глас, вещатель общих дум,
- И звучный отзыв в ней находит,
- Но не найдет отзыва тот глагол,
- Что страстное земное перешел.
30 / 32
- Пускай, приняв неправильный полет
- И вспять стези не обретая,
- Звезда небес в бездонность утечет;
- Пусть заменит ее другая;
- Не явствует земле ущерб одной,
- Не поражает ухо мира
- Падения ее далекий вой,
- Равно как в высотах эфира
- Ее сестры новорожденный свет
- И небесам восторженный привет!
32 / 32
- Зима идет, и тощая земля
- В широких лысинах бессилья,
- И радостно блиставшие поля
- Златыми класами обилья,
- Со смертью жизнь, богатство с нищетой
- Все образы годины бывшей
- Сравняются под снежной пеленой,
- Однообразно их покрывшей,—
- Перед тобой таков отныне свет,
- Но в нем тебе грядущей жатвы нет!