Семья и быт
Ахмадулина Белла, 1968
2 / 14
- Сперва дитя явилось из потёмок
- небытия.
- В наш узкий круг щенок
- был приглашен для счастья.
- А котенок
- не столько зван был, сколько одинок.
3 / 14
- С небес в окно упал птенец воскресший.
- В миг волшебства сама зажглась свеча:
- к нам шел сверчок, влача нежнейший скрежет,
- словно возок с пожитками сверчка.
4 / 14
- Так ширился наш круг непостижимый.
- Все ль в сборе мы? Не думаю. Едва ль.
- Где ты, грядущий новичок родимый?
- Верти крылами! Убыстряй педаль!
5 / 14
- Покуда вещи движутся в квартиры
- по лестнице - мы отойдем и ждем.
- Но всё ж и мы не так наги и сиры,
- чтоб славной вещью не разжился дом.
6 / 14
- Останься с нами, кто-нибудь вошедший!
- Ты сам увидишь, как по вечерам
- мы возжигаем наш фонарь волшебный.
- О смех! О лай! О скрип! О тарарам!
7 / 14
- Старейшина в беспечном хороводе,
- вполне бесстрашном, если я жива,
- проговорюсь моей ночной свободе,
- как мне страшна забота старшинства.
8 / 14
- Куда уйти? Уйду лицом в ладони.
- Стареет пёс. Сиротствует тетрадь.
- И лишь дитя, всё больше молодое,
- всё больше хочет жить и сострадать.
9 / 14
- Дивно уже в ангине, только ожил
- от жара лоб, так тихо, что почти -
- подумало, дитя сказало: - Ёжик,
- прости меня, за всё меня прости.
10 / 14
- И впрямь - прости, любая жизнь живая!
- Твою в упор глядящую звезду
- не подведу: смертельно убывая,
- вернусь, опомнюсь, буду, превзойду.
11 / 14
- Витает, вырастая, наша стая,
- блистая правом жить и ликовать,
- блаженность и блаженство сочетая,
- и всё это приняв за благодать.
12 / 14
- Сверчок и птица остаются дома.
- Дитя, собака, бледный кот и я
- идем во двор и там непревзойденно
- свершаем трюк на ярмарке житья.
13 / 14
- Вкривь обходящим лужи и канавы,
- несущим мысль про хлеб и молоко,
- что нам пустей, что смехотворней славы?
- Меж тем она дается нам легко.
14 / 14
- Когда сентябрь, тепло, и воздух хлипок,
- и все бегут с учений и работ,
- нас осыпает золото улыбок
- у станции метро "Аэропорт".