Сад
Ахмадулина Белла, 1980
2 / 12
- Я вышла в сад, но глушь и роскошь
- живут не здесь, в слове: «сад».
- Оно красою роз возросших
- питает слух, и нюх, и взгляд.
3 / 12
- Просторней слово, чем окрестность:
- в нем хорошо и вольно, в нем
- сиротство саженцев окрепших
- усыновляет чернозем.
4 / 12
- Рассада неизвестных новшенств,
- о, слово «сад» — как садовод,
- под блеск и лязг садовых ножниц
- ты длишь и множишь свой приплод.
5 / 12
- Вместилась в твой объем свободный
- усадьба и судьба семьи,
- которой нет, и той садовый
- потерто-белый цвет скамьи.
6 / 12
- Ты плодороднее, чем почва,
- ты кормишь корни чуждых крон,
- ты — дуб, дупло, Дубровский, почта
- сердец и слов: любовь и кровь.
7 / 12
- Твоя тенистая чащоба
- всегда темна, но пред жарой
- зачем потупился смущенно
- влюбленный зонтик кружевной?
8 / 12
- Не я ль, искатель ручки вялой,
- колено гравием красню?
- Садовник нищий и развязный,
- чего ищу, к чему клоню?
9 / 12
- И, если вышла, то куда я
- все ж вышла? Май, а грязь прочна.
- Я вышла в пустошь захуданья
- и в ней прочла, что жизнь прошла.
10 / 12
- Прошла! Куда она спешила?
- Лишь губ пригубила немых
- сухую му́ку, сообщила
- что всё — навеки, я — на миг.
11 / 12
- На миг, где ни себя, ни сада
- я не успела разглядеть.
- «Я вышла в сад»,— я написала.
- Я написала? Значит, есть
12 / 12
- хоть что-нибудь? Да, есть, и дивно,
- что выход в сад — не ход, не шаг.
- Я никуда не выходила.
- Я просто написала так:
- «Я вышла в сад»...