Кофейный чертик
Ахмадулина Белла, 12 марта 1981, Таруса
1 / 10
- Опять четвертый час. Да что это, ей-богу!
- Ну, что, четвертый час, о чём поговорим?
- Во времени чужом люблю свою эпоху:
- тебя, мой час, тебя, веселый кофеин.
2 / 10
- Сообщник-гуща, вновь твой черный чертик ожил.
- Ему пора играть, но мне-то — спать пора.
- Но угодим — ему. Ум на него помножим —
- и то, что обретем, отпустим до утра.
3 / 10
- Гадаешь ты другим, со мной — озорничаешь.
- Попав вовнутрь судьбы, зачем извне гадать?
- А если я спрошу, ты ясно означаешь
- разлуку, но любовь, и ночи благодать.
4 / 10
- Но то, что обрели,— вот парочка, однако.
- Их общий бодрый пульс резвится при луне.
- Стих вдумался в окно, в глушь снега и оврага,
- и, видимо, забыл про чертика в уме.
5 / 10
- Он далеко летал, вернулся, но не вырос.
- Пусть думает свое, ему всегда видней.
- Ведь догадался он, как выкроить и выкрасть
- Тарусу, ночь, меня из бесполезных дней.
6 / 10
- Эй, чертик! Ты шалишь во мне, а не в таверне.
- Дай помолчать стиху вблизи его луны.
- Покуда он вершит свое само-творенье,
- люблю на труд его смотреть со стороны.
7 / 10
- Меня он никогда не утруждал нимало.
- Он сочинит свое — я напишу пером.
- Забыла — дальше как? Как дальше, тетя Маня?
- Ах, да, там дровосек приходит с топором.
8 / 10
- Пока же стих глядит, что делает природа.
- Коль тайну сохранит и не предаст словам —
- пускай! Я обойдусь добычею восхода.
- Вы спали — я его сопроводила к вам.
9 / 10
- Всегда казалось мне, что в достиженье рани
- есть лепта и моя, есть тайный подвиг мой.
- Я не ложилась спать, а на моей тетради
- усталый чертик спит, поникнув головой.
10 / 10
- Пойду, спущусь к Оке для первого поклона.
- Любовь души моей, вдруг твой ослушник — здесь
- и смеет говорить: нет воли, нет покоя,
- а счастье — точно есть. Это оно и есть.