О нем
Асеев Николай, 1922
1 / 9
- Со сталелитейного стали лететь
- крики, кровью окрашенные,
- стекало в стекольных, и падали те,
- слезой поскользнувшись страшною.
2 / 9
- И был соловей, живой соловей,
- он бил о таком и об этаком:
- о небе, горящем в его голове,
- о мыслях, ползущих по веткам.
3 / 9
- Он думал: крылом - весь мир обовью,
- весна ведь - куда ни кинешься...
- Но велено было вдруг соловью
- запеть о стальной махинище.
4 / 9
- Напрасно он, звезды опутав, гремел
- серебряными канатами,-
- махина вставала - прямей и прямей
- пред молкнущими пернатыми!
5 / 9
- И стало тогда соловью невмочь
- от полымем жегшей óдуми:
- ему захотелось - в одно ярмо
- с гудящими всласть заводами.
6 / 9
- Тогда, пополам распилив пилой,
- вонзивши в недвижную форму лом,
- увидели, кем был в середке живой,
- свели его к точным формулам.
7 / 9
- И вот: весь мир остальной
- глазеет в небесную щелку,
- а наш соловей стальной,
- а наш зоревун стальной
- уже начинает щелкать!
8 / 9
- Того ж, кто не видит проку в том,
- кто смотрит не ветки выше,
- таким мы охлынем рокотом,
- что он и своих не услышит!
9 / 9
- Мир ясного свиста, льни,
- мир мощного треска, льни,
- звени и бей без умолку!
- Он стал соловьем стальным!
- Он стал соловьем стальным!..
- А чучела - ставьте на полку.