Концовка
Асеев Николай, 1934
1 / 13
- Шел дождь. Был вечер нехорош,
- недобрый, неуклюжий.
- Он извивался у калош
- сырой гадюкой - лужей.
2 / 13
- Был ветер въедлив, липок, лжив,
- зудел и ныл со злости;
- не только в помыслах кружил,-
- завинчивался в кости.
3 / 13
- Небес тяжелая пола
- до тротуаров висла.
- Такая небываль была,
- что всё лишалось смысла.
4 / 13
- Такая ночь, без слов, без звезд,
- такая мразь по коже,
- что стало всё это - до слез
- на правду непохоже.
5 / 13
- Такая мраку благодать
- без чувств и без созвездий,
- что женщина могла отдать
- себя в любом подъезде.
6 / 13
- Отдать без слов, отдать зазря
- у первого порога.
- Шел дождь. Шла ночь. Была заря
- отложена без срока.
7 / 13
- Был ветер въедлив, скользок мрак,
- был вечер непроглядный...
- И вот оно случилось так,
- неласково, неладно.
8 / 13
- Он молод был, он баки брил,
- он глуп был, как колода,
- он был рождения верзил
- не нашего приплода.
9 / 13
- Читатель лист перевернет
- и скажет: "Что за враки?
- Ну где в тридцать четвертый год
- ты встретишь эти баки?"
10 / 13
- Клянусь тебе, такие есть
- с тобой бок о бок, рядом,
- что нашу жизнь и нашу честь
- крысиным травят ядом.
11 / 13
- Сырою ночью, смутной тьмой
- меж луж и туч таятся.
- А ты - воротишься домой,
- и фонари двоятся.
12 / 13
- Двоится жизнь, двоится явь,
- и - верь не верь про это -
- хотя бы влет, хотя бы вплавь
- пробиться до рассвета.
13 / 13
- Хоть всей премудрости тома
- подставь себе под локоть...
- А женщина? Она - сама,
- Ее - не надо трогать.