Сумасшедший
Апухтин Алексей, 1890
1 / 11
- Садитесь, я вам рад. Откиньте всякий страх
- И можете держать себя свободно,
- Я разрешаю вам. Вы знаете, на днях
- Я королем был избран всенародно,
- Но это всё равно. Смущают мысль мою
- Все эти почести, приветствия, поклоны...
- Я день и ночь пишу законы
- Для счастья подданных и очень устаю.
- Как вам моя понравилась столица?
- Вы из далеких стран? А впрочем, ваши лица
- Напоминают мне знакомые черты,
- Как будто я встречал, имен еще не зная,
- Вас где-то, там, давно...
- Ах, Маша, это ты?
- О милая, родная, дорогая!
- Ну, обними меня, как счастлив я, как рад!
- И Коля... здравствуй, милый брат!
- Вы не поверите, как хорошо мне с вами,
- Как мне легко теперь! Но что с тобой, Мари?
- Как ты осунулась... страдаешь всё глазами?
- Садись ко мне поближе, говори,
- Что наша Оля? Всё растет? Здорова?
- О, Господи! Что дал бы я, чтоб снова
- Расцеловать ее, прижать к моей груди...
- Ты приведешь ее?.. Нет, нет, не приводи!
- Расплачется, пожалуй, не узнает,
- Как, помнишь, было раз... А ты теперь о чем
- Рыдаешь? Перестань! Ты видишь, молодцом
- Я стал совсем, и доктор уверяет,
- Что это легкий рецидив,
- Что скоро всё пройдет, что нужно лишь терпенье.
- О да, я терпелив, я очень терпелив,
- Но всё-таки... за что? В чем наше преступленье?..
- Что дед мой болен был, что болен был отец,
- Что этим призраком меня пугали с детства,-
- Так что ж из этого? Я мог же, наконец,
- Не получить проклятого наследства!..
- Так много лет прошло, и жили мы с тобой
- Так дружно, хорошо, и всё нам улыбалось...
- Как это началось? Да, летом, в сильный зной,
- Мы рвали васильки, и вдруг мне показалось...
2 / 11
- . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
3 / 11
- Да, васильки, васильки...
- Много мелькало их в поле...
- Помнишь, до самой реки
- Мы их сбирали для Оли.
4 / 11
- Олечка бросит цветок
- В реку, головку наклонит...
- "Папа,- кричит,- василек
- Мой поплывет, не утонет?!"
5 / 11
- Я ее на руки брал,
- В глазки смотрел голубые,
- Ножки ее целовал,
- Бледные ножки, худые.
6 / 11
- Как эти дни далеки...
- Долго ль томиться я буду?
- Всё васильки, васильки,
- Красные, желтые всюду...
7 / 11
- Видишь, торчат на стене,
- Слышишь, сбегают по крыше,
- Вот подползают ко мне,
- Лезут всё выше и выше...
8 / 11
- Слышишь, смеются они...
- Боже, за что эти муки?
- Маша, спаси, отгони,
- Крепче сожми мои руки!
9 / 11
- Поздно! Вошли, ворвались,
- Стали стеной между нами,
- В голову так и впились,
- Колют ее лепестками.
10 / 11
- Рвется вся грудь от тоски...
- Боже! куда мне деваться?
- Всё васильки, васильки...
- Как они смеют смеяться?
- . . . . . . . . . . . .
11 / 11
- Однако что же вы сидите предо мной?
- Как смеете смотреть вы дерзкими глазами?
- Вы избалованы моею добротой,
- Но всё же я король, и я расправлюсь с вами!
- Довольно вам держать меня в плену, в тюрьме!
- Для этого меня безумным вы признали...
- Так я вам докажу, что я в своем уме:
- Ты мне жена, а ты - ты брат ее... Что, взяли?
- Я справедлив, но строг. Ты будешь казнена.
- Что, не понравилось? Бледнеешь от боязни?
- Что делать, милая, недаром вся страна
- Давно уж требует твоей позорной казни!
- Но, впрочем, может быть, смягчу я приговор
- И благости пример подам родному краю.
- Я не за казни, нет, все эти казни - вздор.
- Я взвешу, посмотрю, подумаю... не знаю...
- Эй, стража, люди, кто-нибудь!
- Гони их в шею всех, мне надо
- Быть одному... Вперед же не забудь:
- Сюда никто не входит без доклада.