Бальзак
Антокольский Павел, Ноябрь 1929
2 / 9
- Долой подробности! Он стукнул по странице
- Тяжелым кулаком. За ним еще сквозит
- Беспутное дитя Парижа. Он стремится
- Me думать, есть, гулять. Как мерзок реквизит
- Чердачной нищеты... Долой!
- Но, как ни ставь их,
- Все вещи кажутся пучинами банкротств,
- Провалами карьер, дознаньем очных ставок.
- Все вещи движутся и, пущенные в рост,
- Одушевляются, свистят крылами гарпий.
3 / 9
- Но как он подбирал к чужим замкам ключи!
- Как слушал шепоты,— кто разгадает, чьи?—
- Как прорывал свой ход в чужом горючем скарбе!
4 / 9
- Кишит обломками иллюзий черновик.
- Где их использовать? И стоит ли пытаться?
- Мир скученных жильцов от воздуха отвык.
- Мир некрасивых дрязг и грязных репутаций
- Залит чернилами.
- Чем кончить? Есть ли слово,
- Чтобы швырнуть скандал на книжный рынок снова
- И весело резнуть усталый светский слух
- Латынью медиков или жаргоном шлюх?
5 / 9
- А может быть, к утру от сотой правки гранок
- Воспрянет молодость, подруга нищеты.
- Усталый человек очнется спозаранок
- И с обществом самим заговорит на «ты»?
6 / 9
- Он заново начнет! И вот. едва лишь выбрав
- Из пепла памяти нечаянный кусок,
- Он сразу погружен в сплетенье мелких фиброз,
- В сеть жилок, бьющихся как доводы в висок.
7 / 9
- Писать. Писать. Писать... Ценой каких угодно
- Усилий. Исчеркав хоть тысячу страниц,
- Найти сокровище. Свой мир. Свою Голконду.
- Сюжет, не знающий начала и границ.
8 / 9
- Консьержка. Ростовщик. Аристократ. Ребенок.
- Студент. Еще студент. Их нищенство. Обзор
- Тех, что попали в морг. Мильоны погребенных
- В то утро. Стук дождя по стеклам. Сны обжор.
- Бессонница больных. Сползли со щек румяна.
- И пудра сыплется. Черно во всех глазах.
9 / 9
- Светает. Гибнет ночь. И черновик романа
- Дымится. Кончено.
- Так дописал Бальзак.