Вот опять ты мне вспомнилась, мама…
Смеляков Ярослав, 1945
1 / 10
- Вот опять ты мне вспомнилась, мама,
- и глаза твои, полные слез,
- и знакомая с детства панама
- на венке поредевших волос.
2 / 10
- Оттеняет терпенье и ласку
- потемневшая в битвах Москвы
- материнского воинства каска —
- украшенье седой головы.
3 / 10
- Все стволы, что по русским стреляли,
- все осколки чужих батарей
- неизменно в тебя попадали,
- застревали в одежде твоей.
4 / 10
- Ты заштопала их, моя мама,
- но они все равно мне видны,
- эти грубые длинные шрамы —
- беспощадные метки войны...
5 / 10
- Дай же, милая, я поцелую,
- от волненья дыша горячо,
- эту бедную прядку седую
- и задетое пулей плечо.
6 / 10
- В дни, когда из окошек вагонных
- мы глотали движения дым
- и считали свои перегоны
- по дорогам к окопам своим,
7 / 10
- как скульптуры из ветра и стали,
- на откосах железных путей
- днем и ночью бессменно стояли
- батальоны седых матерей.
8 / 10
- Я не знаю, отличья какие,
- не умею я вас разделять:
- ты одна у меня, как Россия,
- милосердная русская мать.
9 / 10
- Это слово протяжно и кратко
- произносят на весях родных
- и младенцы в некрепких кроватках
- и солдаты в могилах своих.
10 / 10
- Больше нет и не надо разлуки,
- и держу я в ладони своей
- эти милые трудные руки,
- словно руки России моей.