Ах, верно, оттого, что стал я незнакомым…
Шершеневич Вадим, 1926
1 / 9
- Ах, верно, оттого, что стал я незнакомым,
- В такой знакомой и большой стране,
- Теперь и белый снег не утишает бромом
- Заветную тоску и грустный крик во мне.
2 / 9
- Достались нам в удел года совсем плохие,
- Дни непривычные ни песням, ни словам!
- О муза музыки! О ты, стихов стихия!
- Вы были дням верны! Дни изменили вам!
3 / 9
- Поэтам говорю я с несолгавшей болью:
- Обиды этих дней возможно ль перенесть?
- Да, некий час настал. Пора уйти в подполье,
- Приять, как долгий яд, луну, и ночь, и звездь!
4 / 9
- Поэт, ведь в старину легко шел на костер ты,
- Но слушал на костре напев своих же од,
- А нынче ты один, ты падаешь простертый,
- И истиной чужой глумится вкруг народ.
5 / 9
- Дарованы нам дни, друзья, как испытанье.
- Без песен пересох язык и взгляд потух.
- Пусть многим легок был час страшный расставанья
- И отреклись стихов, хоть не пропел петух.
6 / 9
- Как шпаг не сберегли, они сломали перья,
- И святотатствуют молчанием они!
- За это отомстят в грядущем изуверьи,
- Опять пленясь стихом, податливые дни.
7 / 9
- А как до той поры? А что ж до той расправы?
- О, как истратить нам пышнее день за днем?
- Иль в путь, где пить и петь, теряя право славы,
- И лишь безумствовать об имени твоем?
8 / 9
- Да, знаю, день придет, он будет не последний,
- Я лишь назначить час строками не берусь.
- И влюбится народ, как прежде, в наши бредни
- И повторит в любви седое имя Русь!
9 / 9
- И к нам они придут, покорные народы,
- Лишь голову свою тогда, поэт, не сгорбь!
- Ведь пьянствовать стихом не перестанут годы.
- И может ли без рифм удача жить и скорбь?!