Уличная выставка
Черный Саша, 1932
1 / 3
- Трамваев острые трели...
- Шипение шин, завыванье гудков...
- По краю панели
- Ширмы из старых мешков.
- На ширмах натыканы плотно
- Полотна:
- Мыльной пеной цветущие груши,
- Корабли, словно вафли со взбитыми сливками,
- Першеронов ватные туши,
- Волны с крахмальными гривками
- И красавицы в позах французского S,—
- Не тела, а дюшес...
- Над собачьего стиля буфетом-чудовищем,—
- Над домашним своим алтарем
- Повесишь такое чудовище,—
- Глаза волдырем!
- _____
2 / 3
- У полочек, расправивши галстуки-банты,
- Дежурят Рембрандты,—
- Старик в ватерпруфе затертом
- Этаким чертом
- Вал бороды зажимает в ладонь.
- Капюшон — пузырем за спиной,
- Войлок — седою копной,
- В глазах угрюмый и тусклый огонь...
- Рядом — кургузый атлет:
- Сорок пять лет,
- Косые табачные бачки,
- Шотландские брючки,
- Детский берет,—
- Стоит часовым у нормандских своих деревень,
- Равнодушный, как пень,
- У крайних щитов
- Средь убого цветистых холстов,
- Как живая реклама,
- Свирепо шагает художница-дама:
- Охра плоских волос,
- Белилами смазанный нос,
- Губы — две алые дыньки,
- Веки в трагической синьке,—
- Сорок холстов в руках,
- А обед в облаках...
- _________
3 / 3
- Но прохожие воблою вялой
- Сквозь холщовый текут коридор.
- То какой-нибудь плотный малый
- В першеронов направит взор...
- То старушка, нежное сердце,
- Вдруг приклеит глаза к холсту:
- На подносе три алые перца
- К виноградному жмутся листу...
- Но никто — собаки!— не купит,
- Постоят и дальше в кафе,—
- И художник глаза лишь потупит,
- Оттопырив мешком галифе...
- Лишь один господин солидный
- С худосочною килькой-женой —
- Уж совсем, совсем очевидно —
- Выбрал нимфу с жирной спиной,
- Но увидел цифру «сто двадцать»,
- (А ведь рама без малого сто!)
- И не стал даже, пес, торговаться,—
- Отошел, запахнувши пальто...