Наконец!
Черный Саша, 1913
1 / 8
- В городской суматохе
- Встретились двое.
- Надоели обои,
- Неуклюжие споры с собою,
- И бесплодные вздохи
- О том, что случилось когда-то...
2 / 8
- В час заката,
- Весной в зеленеющем сквере,
- Как безгрешные звери,
- Забыв осторожность, тоску и потери,
- Потянулись друг к другу легко,
- безотчетно и чисто.
3 / 8
- Не речисты
- Были их встречи и кротки.
- Целомудренно-чутко молчали,
- Не веря и веря находке,
- Смотрели друг другу в глаза,
- Друг на друга надели растоптанный
- старый венец
- И, не веря и веря, шептали:
- «Наконец!»
4 / 8
- Две недели тянулся роман.
- Конечно, они целовались.
- Конечно, он, как болван,
- Носил ей какие-то книги —
- Пудами.
- Конечно, прекрасные миги
- Казались годами,
- А старые скверные годы куда-то ушли.
- Потом
- Она укатила в деревню, в родительский дом,
- А он в переулке своем
- На лето остался.
5 / 8
- Странички первого письма
- Прочел он тридцать раз.
- В них были целые тома
- Нестройных жарких фраз...
- Чтó сладость лучшего вина,
- Когда оно не здесь?
- Но он глотал, пьянел до дна
- И отдавался весь.
- Низал в письме из разных мест
- Алмазы нежных слов
- И набросал в один присест
- Четырнадцать листков.
6 / 8
- Ее второе письмо было гораздо короче.
- И были в нем повторения, стиль и вода,
- Но он читал, с трудом вспоминал ее очи,
- И, себя утешая, шептал: «Не беда, не беда!»
- Послал «ответ», в котором невольно и вольно
- Причесал свои настроенья и тонко подвил,
- Писал два часа и вздохнул легко и довольно,
- Когда он в ящик письмо опустил.
7 / 8
- На двух страничках третьего письма
- Чужая женщина описывала вяло:
- Жару, купанье, дождь, болезнь мамá,
- И все это «на ты», как и сначала...
- В ее уме с досадой усомнясь,
- Но в смутной жажде их осенней встречи,
- Он отвечал ей глухо и томясь,
- Скрывая злость и истину калеча.
- Четвертое посьмо не приходило долго.
- И наконец пришло «с приветом» carte postale,
- Написанная лишь из чувства долга...
- Он не ответил. Кончено? Едва ль...
8 / 8
- Не любя, он осенью, волнуясь,
- В адресном столе томился много раз.
- Прибегал, невольно повинуясь
- Зову позабытых темно-серых глаз...
- Прибегал, чтоб снова суррогатом рая
- Напоить тупую скуку, стыд и боль,
- Горечь лета кое-как прощая
- И опять входя в былую роль.
- День, когда ему на бланке написали,
- Где она живет, был трудный, нудный день —
- Чистил зубы, ногти, а в душе кричали
- Любопытство, радость и глухой подъем...
- В семь он, задыхаясь, постучался в двери
- И вошел, шатаясь, не любя и злясь,
- А она стояла, прислонясь к портьере,
- И ждала не веря, и звала смеясь.
- Через пять минут безумно целовались,
- Снова засиял растоптанный венец,
- И глаза невольно закрывались,
- Прочитав в других немое: «Наконец!..»