Василий Теркин: 17. Бой в болоте
Твардовский Александр
1 / 68
- Бой безвестный, о котором
- Речь сегодня поведем,
- Был, прошел, забылся скоро...
- Да и вспомнят ли о нем?
2 / 68
- Бой в лесу, в кустах, в болоте,
- Где война стелила путь,
- Где вода была пехоте
- По колено, грязь — по грудь;
3 / 68
- Где брели бойцы понуро,
- И, скользнув с бревна в ночи,
- Артиллерия тонула,
- Увязали тягачи.
4 / 68
- Этот бой в болоте диком
- На втором году войны
- Не за город шел великий,
- Что один у всей страны;
5 / 68
- Не за гордую твердыню,
- Что у матушки-реки,
- А за некий, скажем ныне,
- Населенный пункт Борки.
6 / 68
- Он стоял за тем болотом
- У конца лесной тропы,
- В нем осталось ровным счетом
- Обгорелых три трубы.
7 / 68
- Там с открытых и закрытых
- Огневых — кому забыть!—
- Было бито, бито, бито,
- И, казалось, что там бить?
8 / 68
- Там в щебенку каждый камень,
- В щепки каждое бревно.
- Называлось там Борками
- Место черное одно.
9 / 68
- А в окружку — мох, болото,
- Край от мира в стороне.
- И подумать вдруг, что кто-то
- Здесь родился, жил, работал,
- Кто сегодня на войне.
10 / 68
- Где ты, где ты, мальчик босый,
- Деревенский пастушок,
- Что по этим дымным росам,
- Что по этим кочкам шел?
11 / 68
- Бился ль ты в горах Кавказа
- Или пал за Сталинград,
- Мой земляк, ровесник, брат,
- Верный долгу и приказу
- Русский труженик-солдат.
12 / 68
- Или, может, в этих дымах,
- Что уже недалеки,
- Видишь нынче свой родимый
- Угол дедовский, Борки?
13 / 68
- И у той черты недальной,
- У земли многострадальной.
- Что была к тебе добра,
- Влился голос твой в печальный
- И протяжный стон: «Ура-а...»
14 / 68
- Как в бою удачи мало
- И дела нехороши,
- Виноватого, бывало,
- Там попробуй поищи.
15 / 68
- Артиллерия толково
- Говорит — она права:
- — Вся беда, что танки снова
- В лес свернули по дрова.
16 / 68
- А еще сложнее счеты,
- Чуть танкиста повстречал:
- — Подвела опять пехота.
- Залегла. Пропал запал.
17 / 68
- А пехота не хвастливо,
- Без отрыва от земли
- Лишь махнет рукой лениво:
- — Точно. Танки подвели.
18 / 68
- Так идет оно по кругу,
- И ругают все друг друга,
- Лишь в согласье все подряд
- Авиацию бранят.
19 / 68
- Все хорошие ребята,
- Как посмотришь — красота,
- И ничуть не виноваты,
- И деревня не взята.
20 / 68
- И противник по болоту,
- По траншейкам торфяным
- Садит вновь из минометов —
- Что ты хочешь делай с ним.
21 / 68
- Адреса разведал точно,
- Шлет посылки спешной почтой,
- И лежишь ты, адресат,
- Изнывая, ждешь за кочкой,
- Скоро ль мина влепит в зад.
22 / 68
- Перемокшая пехота
- В полный смак клянет болото,
- Не мечтает о другом —
- Хоть бы смерть, да на сухом.
23 / 68
- Кто-нибудь еще расскажет,
- Как лежали там в тоске.
- Третьи сутки кукиш кажет
- В животе кишка кишке.
24 / 68
- Посыпает дождик редкий,
- Кашель злой терзает грудь.
- Ни клочка родной газетки —
- Козью ножку завернуть;
25 / 68
- И ни спичек, ни махорки —
- Все раскисло от воды.
- — Согласись, Василий Теркин,
- Хуже нет уже беды?
26 / 68
- Тот лежит у края лужи,
- Усмехнулся:
- — Нет, друзья,
- Во сто раз бывает хуже,
- Это точно знаю я.
27 / 68
- — Где уж хуже...
- — А не спорьте,
- Кто не хочет, тот не верь,
- Я сказал бы: на курорте
- Мы находимся теперь.
28 / 68
- И глядит шутник великий
- На людей со стороны.
- Губы — то ли от черники,
- То ль от холода черны.
29 / 68
- Говорит:
- — В своем болоте
- Ты находишься сейчас.
- Ты в цепи. Во взводе. В роте.
- Ты имеешь связь и часть.
30 / 68
- Даже сетовать неловко
- При такой, чудак, судьбе.
- У тебя в руках винтовка,
- Две гранаты при тебе.
31 / 68
- У тебя — в тылу ль, на фланге,—
- Сам не знаешь, как силен,—
- Бронебойки, пушки, танки.
- Ты, брат,— это батальон.
- Полк. Дивизия. А хочешь —
- Фронт. Россия! Наконец,
- Я скажу тебе короче
- И понятней: ты — боец.
32 / 68
- Ты в строю, прошу усвоить,
- А быть может, год назад
- Ты бы здесь изведал, воин,
- То, что наш изведал брат.
33 / 68
- Ноги б с горя не носили!
- Где свои, где чьи края?
- Где тот фронт и где Россия?
- По какой рубеж своя?
34 / 68
- И однажды ночью поздно,
- От деревни в стороне
- Укрывался б ты в колхозной,
- Например, сенной копне...
35 / 68
- Тут, озноб вдувая в души,
- Долгой выгнувшись дугой,
- Смертный свист скатился в уши,
- Ближе, ниже, суше, глуше —
- И разрыв!
- За ним другой...
36 / 68
- — Ну, накрыл. Не даст дослушать
- Человека.
- — Он такой...
37 / 68
- И за каждым тем разрывом
- На примолкнувших ребят
- Рваный лист, кружась лениво,
- Ветки сбитые летят.
38 / 68
- Тянет всех, зовет куда-то,
- Уходи, беда вот-вот...
- Только Теркин:
- — Брось, ребята,
- Говорю — не попадет.
39 / 68
- Сам сидит как будто в кресле...
- Всех страхует от огня.
- — Ну, а если?..
- — А уж если...
- Получи тогда с меня.
40 / 68
- Слушай лучше. Я серьезно
- Рассуждаю о войне.
- Вот лежишь ты в той бесхозной,
- В поле брошенной копне.
41 / 68
- Немец где? До ближней хаты
- Полверсты — ни дать ни взять,
- И приходят два солдата
- В поле сена навязать.
42 / 68
- Из копнушки вяжут сено,
- Той, где ты нашел приют,
- Уминают под колено
- И поют. И что ж поют!
43 / 68
- Хлопцы, верьте мне, не верьте,
- Только врать не стал бы я,
- А поют худые черти,
- Сам слыхал: «Москва моя».
44 / 68
- Тут состроил Теркин рожу
- И привстал, держась за пень,
- И запел весьма похоже,
- Как бы немец мог запеть.
45 / 68
- До того тянул он криво,
- И смотрел при этом он
- Так чванливо, так тоскливо,
- Так чудно,— печенки вон!
46 / 68
- — Вот и смех тебе. Однако
- Услыхал бы ты тогда
- Эту песню,— ты б заплакал
- От печали и стыда.
47 / 68
- И смеешься ты сегодня,
- Потому что, знай, боец:
- Этой песни прошлогодней
- Нынче немец не певец.
48 / 68
- — Не певец-то — это верно,
- Это ясно, час не тот...
- — А деревню-то, примерно,
- Вот берем — не отдает.
49 / 68
- И с тоскою бесконечной,
- Что, быть может, год берег,
- Кто-то так чистосердечно,
- Глубоко, как мех кузнечный,
- Вдруг вздохнул:
- — Ого, сынок!
50 / 68
- Подивился Теркин вздоху,
- Посмотрел,— ну, ну!— сказал,—
- И такой ребячий хохот
- Всех опять в работу взял.
51 / 68
- — Ах ты, Теркин. Ну и малый.
- И в кого ты удался,
- Только мать, наверно, знала...
- — Я от тетки родился.
52 / 68
- — Теркин — теткин, елки-палки,
- Сыпь еще назло врагу.
53 / 68
- — Не могу. Таланта жалко.
- До бомбежки берегу.
54 / 68
- Получай тогда на выбор,
- Что имею про запас.
55 / 68
- — И за то тебе спасибо.
- — На здоровье. В добрый час.
56 / 68
- Заключить теперь нельзя ли,
- Что, мол, горе не беда,
- Что ребята встали, взяли
- Деревушку без труда?
57 / 68
- Что с удачей постоянной
- Теркин подвиг совершил:
- Русской ложкой деревянной
- Восемь фрицев уложил!
58 / 68
- Нет, товарищ, скажем прямо:
- Был он долог до тоски,
- Летний бой за этот самый
- Населенный пункт Борки.
59 / 68
- Много дней прошло суровых,
- Горьких, списанных в расход.
60 / 68
- — Но позвольте,— скажут снова,
- Так о чем тут речь идет?
61 / 68
- Речь идет о том болоте,
- Где война стелила путь,
- Где вода была пехоте
- По колено, грязь — по грудь;
62 / 68
- Где в трясине, в ржавой каше,
- Безответно — в счет, не в счет —
- Шли, ползли, лежали наши
- Днем и ночью напролет;
63 / 68
- Где подарком из подарков,
- Как труды ни велики,
- Не Ростов им был, не Харьков,
- Населенный пункт Борки.
64 / 68
- И в глуши, в бою безвестном,
- В сосняке, в кустах сырых
- Смертью праведной и честной
- Пали многие из них.
65 / 68
- Пусть тот бой не упомянут
- В списке славы золотой,
- День придет — еще повстанут
- Люди в памяти живой.
66 / 68
- И в одной бессмертной книге
- Будут все навек равны —
- Кто за город пал великий,
- Что один у всей страны;
67 / 68
- Кто за гордую твердыню,
- Что у Волги у реки,
- Кто за тот, забытый ныне,
- Населенный пункт Борки.
68 / 68
- И Россия — мать родная —
- Почесть всем отдаст сполна.
- Бой иной, пора иная,
- Жизнь одна и смерть одна.