Гнедичу
Пушкин Александр, 1832
1 / 1
- С Гомером долго ты беседовал один,
- Тебя мы долго ожидали,
- И светел ты сошел с таинственных вершин
- И вынес нам свои скрижали.
- И что ж? ты нас обрел в пустыне под шатром,
- В безумстве суетного пира,
- Поющих буйну песнь и скачущих крутом
- От нас созданного кумира.
- Смутились мы, твоих чуждаяся лучей.
- В порыве, гнева и печали
- Ты проклял ли, пророк, бессмысленных детей,
- Разбил ли ты свои скрижали?
- О, ты не проклял нас. Ты любишь с высоты
- Скрываться в тень долины малой,
- Ты любишь гром небес, но также внемлешь ты
- Жужжанью пчел над розой алой.
- Таков прямой поэт. Он сетует душой
- На пышных играх Мельпомены,
- И улыбается забаве площадной
- И вольности лубочной сцены,
- То Рим его зовет, то гордый Илион,
- То скалы старца Оссиана,
- И с дивной легкостью меж тем летает он
- Во след Бовы иль Еруслана.