Актриса
Ошанин Лев, 1965
1 / 4
- Она стареет. Дряблому лицу
- Не помогают больше притиранья,
- Как новой ручки медное сиянье
- Усталому от времени крыльцу.
- А взгляд ее не сдался, не потух.
- Пусть не девчонок, не красавиц хлестких,-
- Она еще выводит на подмостки
- Своих эпизодических старух.
2 / 4
- И сохранилась старенькая лента,
- Едва объявят где-нибудь, одна,
- Смущаясь, с томной слабостью в коленках,
- Спешит в неполный кинозал она.
- Спешит назад к себе двадцатилетней,
- Когда, среди бесчисленных сестер,
- Ее, одну на целом белом свете,
- Открыл для этой ленты режиссер.
3 / 4
- И, хоть глаза счастливые влажны,
- Она глядит чуть-чуть со стороны.
- Вот этот шаг не так бы, это слово,
- Вот этот взгляд, вот этот поворот...
- Ах, если бы сейчас, ах, если б слова...
- А фильм себе тихонечко идет -
- Не слишком звонкий и не обветшалый.
- Но что-то было в той девчонке шалой,
- Чего она не поняла сама.
- Ухмылка? Быстрой речи кутерьма?
4 / 4
- И вновь она тревожится и любит
- Среди чужих людей в случайном клубе...
- Но гаснет ленты обжитой уют.
- Вся там, вдали от жизни повседневной,
- Она идет походкою царевны.
- А зрители ее не узнают.