1924
Обрадович Сергей, 1927
1 / 11
- Россия... Как в тысячелетье былом,
- Завьюженный мир обычен,
- Над полем пустынным
- На бойню, на слом
- Шли тучи упрямо, по-бычьи...
2 / 11
- Но день побледнел, потемнел и стих.
- И мгла подступила слепая;
- Неистовый вихрь
- На дороге настиг,
- В сугробах за гробом рыдая.
3 / 11
- За гробом шагали,
- Плечо к плечу,
- Как на труднейший приступ;
- На знамени траур не скрыть кумачу,
- Слезу не скрыть коммунисту...
4 / 11
- Над Красною площадью тишина,—
- Такого не знали безмолвья.
- Тогда, затаив дыханье,
- Страна
- Поникла у изголовья.
5 / 11
- И пять ночей и дней трепетал
- Прощания марш лебединый,
- Он под ноги падал, взлетал и стихал
- У гроба, где скульптор изнемогал
- Над обессиленной глиной.
6 / 11
- Пришли делегаты издалека.
- Колонны кругом темнели.
- Он был неподвижен,
- Как будто слегка
- Прилег утомленный Ленин.
7 / 11
- Как будто бы вслушивается в бой,
- Решительный и последний,
- И в мощный железобетонный прибой,
- Индустрии шаг победный,
- Где реки и дебри бредут на порог,
- В потемках лучина светит...
8 / 11
- Он встал над миром,
- На грани эпох,
- На грани тысячелетий...
9 / 11
- Не смерть, а бессмертье,
- И не тишина,
- А клятва народа в безмолвье.
- Тогда, затаив дыханье, страна
- Стояла у изголовья.
10 / 11
- Склонялось над гробом знамя, дымясь
- Походом еще небывалым,
- И орден сиял на груди,
- И я
- Под знаменем шел от заставы.
11 / 11
- И руку текстильщицы сжал металлист,
- Сказал рудокоп сурово:
- — Свершим заветы твои, Ильич.
- В том родине нашей слово!..