Костры
Обрадович Сергей, 1930
2 / 38
- В дверь постучали.
- Вечер был. Как птица загнанная,
- За окном метель,
- Неистово крича, теряя перья,
- Взлетала, падала и вновь взлетала,
- Не в силах сбросить тяготу земли.
3 / 38
- В дверь постучали.
- И, вьюгу закрутив у ног,
- Вошел сосед - сердечный зубоскал,
- Отчаянный гуляка и литейщик.
4 / 38
- Заиндевелый сбросил полушубок,
- С усов сорвал смешные леденцы,
- Пожал мою протянутую руку,
- Присел к печурке и цигарку
- Стал свертывать - все так же молча, тихо...
- Тугие, обмороженные пальцы,
- Махорку рассыпая и дрожа,
- К огню задумчиво тянулись...
5 / 38
- Он необычен был,
- Он темен был и хмур...
6 / 38
- Мы вместе с ним гоняли голубей,
- Играли в бабки, бились в кровь и в доску,
- У вала городского, как цыплят,
- Румяную гоняя знать.
7 / 38
- Ровесники, в пятнадцать лет
- На баррикады Пресни и Плющихи,
- Через картечь и ночь,
- Под гром багровый,
- Отцам носили кашу и патроны
- И вместе стали у станка.
8 / 38
- И даже смерч войны,
- над этой дружбой взвыв,
- Не разметал ее, как перекати-поле,
- Не задушил, не смял:
- В снегах Карпат,
- В топях Полесья, в бурях Эрзерума,
- Песками Туркестана - рядом шли
- Мечтатель-песенник и этот балагур.
9 / 38
- Он необычен был,
- Он темен был и хмур...
10 / 38
- Мы голодали, мерзли; смерть встречая,
- За каждую соломинку,
- За каждый выступ жизни
- Цеплялись холодеющей рукой,-
11 / 38
- И вновь и вновь
- Сопутствовала песня мне,
- А на губах у друга
- Кипела шуточка и брызгал смех.
12 / 38
- Но поступь ли не в лад?
- Иль тупиком дорога?
- Иль выцвели глаза его?.. - на мир
- По-разному взглянули мы однажды.
13 / 38
- С тех пор
- Не в дружбу дружба: гарь, чертополох;
- Насвистывая "яблочко", порой
- Над песнею моею зубоскалил;
- Какую-то обиду затаив,
- Не верил он в литье свое, не верил
- В краснознаменный цех литейный,
- Соратников угрюмо сторонясь.
14 / 38
- Как птица загнанная,
- За окном метель,
- Неистово крича, теряя перья,
- Взлетала, падала и вновь взлетала,
- Не в силах сбросить тяготу земли.
15 / 38
- Он необычен был...
- И вот в чаду махорки,
- Откашливаясь хрипло, нудно, тяжко,
- Он вымолвил одно, одно лишь слово
- О том,
- Что мраком кроет солнце, косит цвет,
- Что валит с ног зверье, бьет птицу на лету.
- Что леденит поток, сметает города,
- Что нас роднит с землей -
- И прошептал второе слово -
- Ленин...
16 / 38
- И в тишине заплакала беззвучно,
- Твердя иное, маленькое имя,
- Склоняясь над шитьем, жена:
- Пять лет,
- Пять долгих лет
- Не позабыть ей сына,
- Чье тельце хрупкое не вынесло похода
- Истории
- И затерялось
- На кладбище на городском.
17 / 38
- И в тишине печурка, пламенея,
- Рыча, как зверь на привязи, рвалась
- И скалила клыки (огонь
- Мелькал в железном поддувале).
18 / 38
- Как птица пойманная,
- За окном метель,
- Неистово крича, теряя перья,
- Металась по дорогам, билась в стены
- В тревожных поисках простора и покоя.
20 / 38
- Костры на площади дымились. Головней
- Дымящейся скатилось с крыши солнце,
- И тихая, над сутолокой этажей,
- Как на трибуну темную, бледнея,
- Взошла луна.
21 / 38
- Дыханье комкая, мороз,
- Как льдина, в горле вяз, вползал
- Гадюкою в прорехи и хрустел
- Стеклом рассыпчатым под сапогом.
22 / 38
- За рядом ряд:
- Литейщик, я, жена,
23 / 38
- Шахтер Донбасса, металлист Урала,
- Текстильщица, строитель, бородач,
- Крестьянин и в строю профессий -
- С героями своих поэм - поэт.
24 / 38
- Порою, тяжко содрогаясь,
- Земля вздыхала (мерзлый грунт взрывая,
- Могилу рыли у Кремля).
25 / 38
- С балкона магний вспыхивал;
- тогда
- Из мглы вдруг выступали толпы,
- Конь прочь шарахался, качались стены,
- И в облаках испарины и дыма
- Казалось все таким необычайным.
26 / 38
- Мы шли...
- И вот в настороженной тишине,
- Костром огромным полыхая и звуча,
- Затрепетал вдруг замкнутый простор,
- Вокруг вздымались, тлея,
- Обугленные колонны. И оркестр
- У изголовья бился (никли
- Флейт руки тонкие). Но тих
- Был гроб вождя.
27 / 38
- Вождь неподвижен был,
- Как будто слушал рапорт стран,
- Как будто диктовал приказ.
- Был неподвижен
- Почетный караул большевиков.
28 / 38
- Тогда, на костылях шатаясь, инвалид
- Снял ордена и положил у гроба.
- Быть может, в этот миг пред ним
- Прошли походы, штурмы, мятежи,
- Где дымным ртом в упор прицелу и штыку
- Кричал: "Да здравствует..." - и где шутя
- Он панибратствовал со смертью,- здесь
- Ломало судорогой губы и дрожала
- Рука краснознаменца.
29 / 38
- И слепец
- Вдруг вышел из толпы. Он голову склонил,
- Он слушал тишину, дыханье затаив;
- И, мучаясь, всю тяжесть слепоты
- Впервые в этот час познав,
- Он раздирал рубцы сожженных газом глаз,
- Чтоб увидать того,
- Кто миру взор открыл.
30 / 38
- И мать над гробом подняла ребенка:
- "Запомни!.." И дитя
- Навек запоминало это ложе,
- Безмолвие вождя, и полчище у гроба,
- И траура простертое крыло,
- И пламя негасимое знамен...
31 / 38
- И в этот миг вдруг жаркая рука
- В моей руке, как встарь, затрепетала.
33 / 38
- В молчании суровом
- Мы шли предместьем. Над заводом
- Сталелитейным извивался дым.
34 / 38
- Мороз крепчал. И звезды осыпались,
- Лохматые, как иней с темных веток.
- Мы шли в молчанье. Но во мне
- Звучало, не стихая, слово клятвы.
35 / 38
- Клялись: в труде, в бою хранить
- единство,
- Под знаменем Советов до конца
- Свершить заветы Ленина
- И свой
- И новый мир построить на земле...
36 / 38
- Мороз крепчал. А в небе над Москвой
- Пылало зарево: костры не угасали...
37 / 38
- И в этот вечер, над шитьем склоняясь,
- Жена не вспомнила о сыне,
- Об одиночестве и о могиле,
- Что затерялась в тесноте печальной
- На кладбище на городском.
38 / 38
- Глаза ее сияли. Полночь
- Уже была. Но мир передо мной светлел,
- Я различал шаги,
- Я песню слышал вновь,
- Я чувствовал пожатье
- Рук дружбы и любви.