Ко всему
Маяковский Владимир, 1916
1 / 21
- Нет.
- Это неправда.
- Нет!
- И ты?
- Любимая,
- за что,
- за что же?!
- Хорошо -
- я ходил,
- я дарил цветы,
- я ж из ящика не выкрал серебряных ложек!
2 / 21
- Белый,
- сшатался с пятого этажа.
- Ветер щеки ожег.
- Улица клубилась, визжа и ржа.
- Похотливо взлазил рожок на рожок.
3 / 21
- Вознес над суетой столичной одури
- строгое -
- древних икон -
- чело.
- На теле твоем - как на смертном одре -
- сердце
- дни
- кончило.
4 / 21
- В грубом убийстве не пачкала рук ты.
- Ты
- уронила только:
- "В мягкой постели
- он,
- фрукты,
- вино на ладони ночного столика".
5 / 21
- Любовь!
- Только в моем
- воспаленном
- мозгу была ты!
- Глупой комедии остановите ход!
- Смотрите -
- срываю игрушки-латы
- я,
- величайший Дон-Кихот!
6 / 21
- Помните:
- под ношей креста
- Христос
- секунду
- усталый стал.
- Толпа орала:
- "Марала!
- Мааарррааала!"
7 / 21
- Правильно!
- Каждого,
- кто
- об отдыхе взмолится,
- оплюй в его весеннем дне!
- Армии подвижников, обреченных добровольцам
- от человека пощады нет!
9 / 21
- Теперь -
- клянусь моей языческой силою!-
- дайте
- любую
- красивую,
- юную,-
- души не растрачу,
- изнасилую
- и в сердце насмешку плюну ей!
11 / 21
- Севы мести и в тысячу крат жни!
- В каждое ухо ввой:
- вся земля -
- каторжник
- с наполовину выбритой солнцем головой!
13 / 21
- Убьете,
- похороните -
- выроюсь!
- Об камень обточатся зубов ножи еще!
- Собакой забьюсь под нары казарм!
- Буду,
- бешенный,
- вгрызаться в ножища,
- пахнущие потом и базаром.
14 / 21
- Ночью вскóчите!
- Я
- звал!
- Белым быком возрос над землей:
- Муууу!
- В ярмо замучена шея-язва,
- над язвой смерчи мух.
15 / 21
- Лосем обернусь,
- в провода
- впутаю голову ветвистую
- с налитыми кровью глазами.
- Да!
- Затравленным зверем над миром выстою.
16 / 21
- Не уйти человеку!
- Молитва у рта,-
- лег на плиты просящ и грязен он.
- Я возьму
- намалюю
- на царские врата
- на божьем лике Разина.
17 / 21
- Солнце! Лучей не кинь!
- Сохните, реки, жажду утолить не дав ему,-
- чтоб тысячами рождались мои ученики
- трубить с площадей анафему!
18 / 21
- И когда,
- наконец,
- на веков верхи став,
- последний выйдет день им,-
- в черных душах убийц и анархистов
- зажгусь кровавым видением!
19 / 21
- Светает.
- Все шире разверзается неба рот.
- Ночь пьет за глотком глоток он.
- От окон зарево.
- От окон жар течет.
- От окон густое солнце льется на спящий город.
20 / 21
- Святая месть моя!
- Опять
- над уличной пылью
- ступенями строк ввысь поведи!
- До края полное сердце
- вылью
- в исповеди!
21 / 21
- Грядущие люди!
- Кто вы?
- Вот - я,
- весь
- боль и ушиб.
- Вам завещаю я сад фруктовый
- моей великой души.