За то, что я руки твои не сумел удержать…
Мандельштам Осип, 1920
1 / 6
- За то, что я руки твои не сумел удержать,
- За то, что я предал соленые нежные губы,
- Я должен рассвета в дремучем Акрополе ждать.
- Как я ненавижу пахучие, древние срубы!
2 / 6
- Ахейские мужи во тьме снаряжают коня,
- Зубчатыми пилами в стены вгрызаются крепко,
- Никак не уляжется крови сухая возня,
- И нет для тебя ни названья, ни звука, ни слепка.
3 / 6
- Как мог я подумать, что ты возвратишься, как смел?
- Зачем преждевременно я от тебя оторвался?
- Еще не рассеялся мрак и петух не пропел,
- Еще в древесину горячий топор не врезался.
4 / 6
- Прозрачной слезой на стенах проступила смола,
- И чувствует город свои деревянные ребра,
- Но хлынула к лестницам кровь и на приступ пошла,
- И трижды приснился мужам соблазнительный образ.
5 / 6
- Где милая Троя? Где царский, где девичий дом?
- Он будет разрушен, высокий Приамов скворешник.
- И падают стрелы сухим деревянным дождем,
- И стрелы другие растут на земле, как орешник.
6 / 6
- Последней звезды безболезненно гаснет укол,
- И серою ласточкой утро в окно постучится,
- И медленный день, как в соломе проснувшийся вол,
- На стогнах, шершавых от долгого сна, шевелится.